Илиада : поэма: художественная литература

Гомер (ок. 8 в. до н.э.) – античный поэт-сказитель, собравший и переработавший сказания о Троянской войне и ее героях. Записаны они были позднее, в 6 веке до н. э.

"Илиада" повествует о событиях Троянской войны и заслуженно считается жемчужиной античного героического эпоса. У нас есть два полных перевода "Илиады", читаемых и сейчас. Один старинный (десятых-двадцатых годов прошлого века) - Гнедича, другой более новый (конца прошлого - начала нашего века) - Минского. Перевод Гнедича - один из лучших в мировой литературе переводов "Илиады". Он ярко передает мужественный и жизнерадостный дух подлинника, полон того внутреннего движения, пафоса и энергии, которыми дышит поэма. Но у перевода есть ряд недостатков, делающих его трудно приемлемым для современного читателя. Главный недостаток - архаический язык перевода. Например: Он же, как лев истребитель, на юниц рогатых нашедший, Коих по влажному лугу при блате обширном пасутся Тысячи; пастырь при них; но юный, еще не умеет С зверем сразиться, дабы защитить круторогую краву... Перевод перенасыщен церковно-славянскими словами и выражениями , пестрит такими словами, как "дщерь", "рек", "вещал", "зане", "паки", "тук", вплоть до таких, современному читателю совершенно уже непонятных, слов, как "скимен" (молодой лев), "сулица" (копье), "глезна" (голень) и т. п. Гнедич, далее, старается придерживаться в своем переводе "высокого слога . Вместо "лошадь" он пишет "конь", вместо "собака" - "пес", вместо "губы" - "уста , вместо "лоб" - "чело" и т. п. Он совершенно не считает возможным передавать в неприкосновенности довольно грубые подчас выражения Гомера. Ахиллес ругает Агамемнона: "пьяница, образина собачья!" Гнедич переводит: "винопийца, человек псообразный !" Елена покаянно называет себя перед Гектором "сукой", "бесстыдной собакой". Гнедич стыдливо переводит', "меня, недостойную". Перевод Минского написан современным русским языком, но чрезвычайно сер и совершенно не передает духа подлинника. Минскому более или менее удаются еще чисто описательные места, но где у Гомера огненный пафос или мягкая лирика, там Минский вял и прозаичен.